УКРАЇНСЬКИЙ ФОРУМ КОЛЕКЦІОНЕРІВ

- Это, наверное, британские учёные-рудокопы. Их Котовский еще год назад из Англии выписал, - ответил Юрчинскому Багамский и посмотрел на сцену, где в этот самый момент Котовский по сценарию, написанному по его просьбе и за большие деньги поручиком Ржевским, в одиночку атаковал французов при Ватерлоо.

Французы были почему-то сплошь женскаго полу, очень красивые и молодые, в красивых мундирах, а некоторые уже и без оных, и падали они при виде атакующего Котовского один за другим, не очень-то и сопротивляясь...

- Как талантливо играет, - почесал пузо Багамский. - Просто хочется самому выбежать на сцену и поучаствовать...

- По сценарию не положено, - вздохнул Козлюк-младший с перебинтованной задницей. В полку он считался маститым театралом, нередко писал рецензии на пиесы для "Гаванского кабальеро", и даже сама Петухова регулярно бегала к нему за советами (правда, в основном почему-то в тёмное время суток)...

- Слева, слева! - вдруг зашумели зрители. - Посмотри налево!

- Чего-чего?! - переспросил Котовский почтенную публику, но среагировать на повторную подсказку не успел. Из глубины сцены на него разом набежало десятка два французских солдат, скрутили и уволокли куда-то за кулисы.

- О, наш герой! - взрыдали, заламывая руки, дамы и барышни в первых рядах.

- Пустите, ему надо помочь! - закричала, рванувшая на сцену Елена Павловна, которую едва-едва сдерживала охрана из нижних чинов.

- Не положено, княжна, - бормотали нижние чины, оттирая Елену Павловну к зрителям. - Вашего брата там и так две дюжины на одного, а тут еще и вы "поможете"... Он же не семижильный...

- М-да, - негромко сказал Багамский, открыл бутылку трофейного французского коньяка и отломал кусок шоколада от огромной плитки. - Фланговый удар. Лихо закручен сюжет. Столько девок на одного Котовского. Как же он, интересно, выпутается?

(Спустя сутки в кабинете главного редактора газеты "Гаванский кабальеро".)

- Прекрасная рецензия, сеньор Козлюк, - восхищенно сказал главный редактор сеньор Алехандро Козлюку-младшему. - А название-то какое - "Битва при Ватерлоо"! Вот только само название прочтёшь - и сразу понятно, что имеешь дело с литературным талантом! Поставим вашу рецензию в завтрашний номер на первую полосу!

- Первая полоса занята полностью, - напомнила редактору его секретарша Розалинда, сердито поджав губы.

- А чего у нас там? - поморщился главный редактор.

- Во-первых, статья о визите делегации португальских ко́ртесов на Кубу. Во-вторых, уже оплаченные биржевые сводки и - на половину полосы - рассказ о работе Гаванского банка.

Редактор почесал лысину, но колебался недолго.

- Убрать всё это на вторую страницу, а на первой будет только рецензия сеньора Козлюка!

- Но как же так? - скуксилась Розалинда, один из любовников которой работал на бирже, а другой - в Гаванском банке.

- А вот так! - отрезал сеньор Алехандро.

После этого он вынул из сейфа двухфунтовый мешочек с золотыми монетами и вручил его сеньору Козлюку. Затем, широко улыбаясь, проводил дорогого гостя во двор, где, не переставая кланяться, просил передать самые добрые пожелания Дону Мигелю, Козлюку-старшему, поручикам Ржевскому и Багамскому, гусарам Юрчинскому, Меловскому, Котовскому и другим офицерам полка.

В это время возле них остановилась колымага, груженая бочками превосходного испанского вина, копчёными колбасами, окороками и прочей снедью, - подарок редакции "Гаванского кабальеро" гусарам.

Сеньор Козлюк-младший поблагодарил сеньора Алехандро и сказал, что хочет пройтись пешком, ибо тут недалеко, а телега пускай едет рядом. (По правде сказать, можно было бы и подъехать, однако после случайного выстрела сеньора Котовского у сеньора Козлюка-младшего до сих пор болела задница и ехать пришлось бы стоя.)

А сеньор Алехандро, распрощавшись с Козлюком-младшим, вернулся в свой кабинет, плюхнулся в кресло, затем вздохнул и посмотрел на Розалинду.

- Вы так щедро ему заплатили, - жадным голосом попеняла шефу Розалинда.

Сеньор Алехандро протянул ей рецензию Козлюка-младшего.

- Читай, - сказал он, вздохнул еще раз и закурил сигару, чтобы хоть как-то успокоить нервы.

Пока Котовский продолжал свой зрелищный спектакль, имитируя схватку под Ватерлоо, у гусара Юрчинского внезапно начало бурчать в животе. Он обернулся к Меловскому и с выражением голода, как у детей "альпийского нищенства", на лице произнес: "Жрать охота. Cейчас бы пельмешек..."

Меловский, взглянув на подаренный клинок в своих руках, улыбнулся, встал во весь свой огромный рост и вдохновенно произнёс:

- Антракт! Все в буфет! Я угощаю!

С этими словами Меловский поднял вверх подаренный клинок (попутно пострадало платье баронессы фон дер Штофф вместе с корсетом) и направился в буфет, зовя за собой всех, кто желал бы подкрепиться. Публика радостно последовала за ним.

Котовский, опередив всех не менее чем на сорок шагов, летел в сторону буфета первым. За ним толпою бежали падкие на дармовщину актрисы театра мадам Петуховой...

Антракт растянулся до самого вечера. Кто-то предлагал продолжить спектакль прямо в буфете. Кто-то ратовал за то, чтобы театральный буфет перенести прямо на сцену театра и закончить битву при Ватерлоо большой пьянкой. Кто-то предлагал перенести спектакль на завтра, а сейчас выдвинуться в "Пельменную", где запасов еды было гораздо больше, чем в буфете. Кто-то, с грустью в глазах, в укромном месте тихо пил квас, закусывая кальмарами, как, например, Козлюк-младший. Он писал рецензию на спектакль, размышляя о том, какую бы замысловатую концовочку оного ему придумать, чтобы удивить редактора "Гаванского кабальеро".

Утро, заглянув в окна буфета, увидело тихо спящих людей в форме и без. Столы ломились от несъеденных блюд, и на всё это добро сквозь оконные стёкла завистливо смотрели голодные коты, сердито урча от такой расточительности.

Не спал только Козлюк-младший. Он сидел в том же углу, что и раньше, и торопился закончить рецензию.

Глубокомысленно посмотрев в потолок (на люстре, в пяти саженях от поверхности пола, вне пределов похотливой женской досягаемости спал уставший Котовский), Козлюк-младший оприходовал новую кружку кваса, почесал репу и написал концовку: "Наличие в театральных буфетах в достатке бесплатной хорошей еды, обильной выпивки и красивых актрис (тоже бесплатных) - вот чего так не достаёт современной пиесе, чтобы быть образцом для подражания и попасть в копилку достижений театрального искусства! С гордостью отметим, что в "Битве при Ватерлоо" всё это присутствует. А значит, авторы данной пиесы, исполнители, а также меценаты в лице гг. Меловского и прочих офицеров полка заслуживают высокой похвалы и высокой оценки со стороны всех, кому небезразличен современный театр."

И поспешил в редакцию "Гаванского кабальеро"...

А сеньор Алехандро, распрощавшись с Козлюком-младшим, вернулся в свой кабинет, плюхнулся в кресло, вздохнул и посмотрел на Розалинду.

- Вы так щедро ему заплатили, - жадным голосом попеняла шефу Розалинда.

Сеньор Алехандро протянул ей рецензию Козлюка-младшего.

- Читай, - сказал он, вздохнул еще раз и закурил сигару, чтобы хоть как-то успокоить нервы.

- А чего тут читать? - недовольно спросила Розалинда, которая старательно скрывала от всех тот факт, что читать она в общем-то и не умеет (знание букв М и Ж испанского алфавита было не в счёт, хотя частенько и помогало Розалинде избежать бесплатного внимания местных кабальеро, заскочи бы она где-нибудь по ошибке в комнату с буквой М на двери). - Рецензия как рецензия. Я и отсюдова вижу...

И, виновато глядя на главного редактора, стала снимать заколки и всё остальное.

Но главный редактор легким движением руки остановил эти наглые поползновения.

- Сбегай-ка лучше к Родригесу за шампанским, - сказал он. - Три бутылки возьми. И чтоб холодное было!

И стал внимательно читать и править рецензию Козлюка.

Через минуту сеньор Алехандро поднял голову и увидел, что Розалинда стоит и выжидательно смотрит на него.

- Чего еще? - спросил её главный редактор.

- А деньги на шампанское дадите? - задала остроумный вопрос секретарша.

- Да какие еще деньги? - покраснел от негодования сеньор Алехандро. - Ты же сама видела, во сколько газете обходятся эти... как их... эксклюзивные матерьялы. Иди уже, а то пить хочется! Натурой Родригесу заплатишь! Скажешь ему, что я разрешил. (Почесал лысину.) Один раз! И только ему одному! И недолго чтобы!

Розалинда кивнула и тут же убежала. Как и все порядочные секретарши, она тоже любила шампанское. Тем более за недорого.

Don M писав: ↑17 березня 2024, 20:32 - О, наш герой! - взрыдали, заламывая руки, дамы и барышни в первых рядах.
- Пустите, ему надо помочь! - закричала, рванувшая на сцену Елена Павловна, которую едва-едва сдерживала охрана из нижних чинов.

Прислонившись к ближайшей стене Елена Павловна закрыла глаза и снова погрузилась в свои давние мечты о замужестве...

В это самое время Дон Мигель встал, бесшумно прошелся по медвежьей шкуре, которая лежала на полу, подошел к окну и выглянул во двор. У входа на базу трое караульных, расположившись под навесом, резались в подкидного на деньги. Еще трое, дожидаясь своей очереди сыграть партейку-другую, охраняли закрытый на мощный засов вход на территорию полка.

Начальник караула поручик Багамский стойко исполнял воинский долг, развалившись на топчане на веранде. На соседнем топчане - на подхвате - лежала одна из сестёр Хуаниты. Как и любая приличная девушка, она мечтала стать женой военного, что и показывала всем своим видом. Дон Мигель отошел от окна и налил себе квасу. На закуску приятно зашли три пирожка с картошкой и пять - с капустой. Их приготовила лично Марина Адольфовна, которая не оставляла мягких попыток поменять свою фамилию, статус и разное другое на более выгодные варианты.

- Вкусно? - не открывая глаз, спросила Марина Адольфовна. - Я старалась.

- Угу, - ответил шеф, допил квас и снова улегся в теплую постель.

Ему почему-то вспомнились богатые лекарственными травами луга под Гадячем... ...и ухоженные поля Ржевского-старшего возле Диканьки. Хотя крепостные у генерала Ржевского, чего греха таить, жили в такой нужде, что иным и одеть было нечего. Некоторые при встрече от стыда отворачивались даже...

За окном опять сверкнула молния и раскатисто прогремел гром.
По окнам забарабанил дождь.
Дон Мигель потянулся, приоткрыл глаза и вдруг заметил на потолке, прямо над собою, портрет Марины Адольфовны в штатском. - Нравится? - спросила Марина Адольфовна, не открывая глаз. - Один голландец рисовал.
- Да уж. Но оригинал лучше, - куртуазно ответил Дон Мигель. - И как-то ближе.
- Принести тебе еще пирожок? - благодарно улыбнулась Марина Адольфовна.
- Давай. Всю миску неси. И квас. Чего туда-сюда каждый раз бегать.