Наш офіцерський клуб (рівно 200 років тому) / 30+

- Что-то я Козлюка-младшего давно не видел, - подумал Дон Мигель, листая у окна книгу о тактике захвата городов. Затем почесал репу, высунул её во двор и свистнул. На свист отозвалась заспанная физиономия караульного, прикорнувшего на расстеленной шинели у штаба.

- Чаво, барин? - спросила заспанная физиономия у командира полка.

- Чаво, чаво! - передразнил караульного Дон Мигель. - Таво! Мотнись в город, найди поручика Козлюка-младшего. Скорее всего, он в редакции газеты. Передай, пусть летит в штаб. Оружие оставить в караулке. Вернуться и доложить об исполнении быстро и трезвым!

- А можно с оружием? С оружием оно завсегда как-то быстрее всё получается.

- Нельзя! Знаю я вас. Пропьёшь или потеряешь! Выполнять! Быстро, быстро! Багамский, поторопи!

Начальник караула Багамский тут же выписал мощный пендель рядовому, и тот, хрюкнув от неожиданности, пропал вдали.

- С оружием захотел, - проворчал Дон Мигель. - В прошлом году пол-арсенала просрали. И виноватых нету...

- С оружием никак нельзя, - поддержал шефа Багамский, на совести которого была минимум треть просранного. - Сначала банк пойдёт грабить, потом винный склад, а потом публичный дом, который подороже.

Книгу о тактике захвата городов Багамский прочёл раньше шефа.

Таверна Дона Мигеля. Девятый день празднования Нового года.

В центре зала стол, вокруг которого сидят гусары Котовский, Юрчинский, Меловский и Дон Мигель. За соседним столиком шумят поручики Ржевский и Багамский, перебивая друг друга сомнительными анекдотами. Где-то на заднем плане издают восторженные визги дамы полка, а личный секретарь Дона Мигеля, Марина Адольфовна, сидит в углу с кружкой пива и читает книгу о Баварии.

Котовский (поднимая кружку рома): Господа, а помните, как в библиотеке мадам Гутаберидзе спор разгорелся? Я утверждал, что книга «Фауст» у неё подлинная, а вы – что это меню с её прошлой вечеринки!

Юрчинский (смеясь): Так оно и оказалось! Причём закуски у неё, скажем прямо, поинтереснее Гёте были. Особенно та ветчина с ананасами, м-м-м...

Меловский: Да, а главное – ты ведь тогда залез на лестницу, чтобы том со шкафа снять, а сломал её и остался с книгой «Кулинария на века»!

Котовский: Это была стратегическая ошибка, господа. Лестница предала, но я держал позицию до последнего ананаса.

Дон Мигель (вздыхая): Сколько раз повторять, панове, библиотека – место для чтения, а не для штурмовых операций и прочих интрижек!

Юрчинский (поднимая бокал): Шеф, ну а театр мадам Петуховой? Это же искусство! Мы там даже литературные опыты ставили!

Меловский (ехидно): Опыты? Да ты просто рецензию ей в зал выкрикнул: «Костюмы огонь, актёрская игра – хуже моей трезвости!»

Котовский (заметно захмелев): А помните, как мы потом пошли в гримёрку? И Петухова сказала: «Если вы не гусары, то я не Петухова!» И начала раздеваться. Еле-еле остановили это непотребство.

Дон Мигель: Вот вы сейчас смеётесь, а у Петуховой до сих пор тремор, когда она слышит слово «гусар»!

Марина Адольфовна (деловито): Мигель, наши гусары – этo катастрофа! Как тевтонский oрден, только без дисциплины!

Котовский (глядя на неё влюбленным взглядом): Эх, Марина Адольфовна, в вас столько огня! Давайте на пару дней в отпуск, а? Покажем вам это... Гавану!

Марина Адольфовна (морщится): Гавану? Нет! Меня пугает ваш "туризм". Вы с театров на дам переходите слишком быстро!

Юрчинский: Так это культурная программа! Мы дамам стихи читаем. Иногда. Ну, если не заснули до этого.

Ржевский (кричит с другого стола): А я пою! Хотите?

Все хором: НЕ-Е-Е-Е-ЕТ!

Дон Мигель (устало потирая виски): Господа, я в который раз напоминаю вам: построить красивые и правильные планы на наше красивое будущее – вот что мы должны сделать!

Меловский: Планов полно, шеф! Во-первых, нужно основать "Клуб любителей искусства"!

Юрчинский (подмигивая): А во-вторых, устроить гастроли этого клуба в каждом порту Карибского моря!

Котовский (смеясь): И библиотеки в каждом городе проверить. А вдруг у где-то ещё "кулинарные шедевры" завалялись!

Дон Мигель: Гусары! Я серьёзно! Ваши планы должны быть полезными!

Котовский (с абсолютно серьёзным видом): Ну, тогда что-нибудь полезное. Например, начнём писать мемуары.

Меловский: Да, и назовём их «Как мы улучшили культурный уровень Гаваны за одну декаду».

Юрчинский: Или «Гусары и дамы: справочник по выживанию в светских кругах».

Марина Адольфовна (язвительно): Лучше назовите: «Как я выжил после встречи с гусарами». Это будет книга столетия!

Дон Мигель: Господа, давайте хотя бы до конца празднования доживём, а потом уже мемуары.

Котовский (разливая ром - сначала на одежду, затем на скатерть и только потом в кружки): Шеф, ну, за это и выпьем!

Юрчинский (поднимая кружку): И за культурный рост – и наш, и Гаваны!

На этой ноте шум в таверне усиливается, и за столами снова стали поднимать бутылки, бокалы, кружки, девок (которые полегче). Девятый день продолжался как ни в чём не бывало.

Дон Мигель в три глотка оприходовал бутылку французского коньяка (подарок Батьки Пиночета), сказал "Я здесь, я щас!" и вышел на крыльцо.

За ним тут же вышли Марина Адольфовна, Петрович и два охранника. Охранники были ну с очень новогодним настроением. Дон Мигель посмотрел на них внимательным взглядом, вздохнул и отправил домой. Проспаться и протрезветь.

Елена Павловна и герцогиня де Шатобери, от которых за версту несло девками на выданье, водкой и пряниками, вызвались их проводить и тут же увели в дом Елены Павловны, который располагался прямо через дорогу от ресторана.

- Заботливые какие, - мелькнула у Дона Мигеля наивная мысль.

... И тут же почувствовал, как чьи-то мягкие ладошки гладят ему спину и то, что чуть ниже (наверное, поясницу. - Прим. ред.).

Дон Мигель глянул сперва на секретаршу, потом на Петрович, которые с невозмутимыми лицами смотрели куда-то вдаль, и сделал полшага вперёд. Ладошки отстали.

- Дон Мигель, - вкрадчивым голосом обратилась к командиру Петрович. - Говорят, вы так жарите форель, что ломаются кровати, диваны, столы, стулья, шкафы и прочая мебель. Это правда?

- Правда, - ответил Дон Мигель, с гусарской беззаботностью пропустивший первую часть вопроса. - И балконы тоже. И подоконники. А что?

- Балконы и подоконники не надо. А остальное хочется проверить. Посмотреть на практике, как говорят французы.

- Так я хоть сейчас при вас могу вам любую мебель поломать, - по-простецки ответил Петрович Дон Мигель. - Поломать мебель... Хе... Да за минуту. Не пойму, правда, зачем вам именно я? У нас в полку любой с этим справится!

Дон Мигель подозвал унтер-офицера Макитренко.

- Голубчик, только не пугайся! (Макитренко, на всякий случай, побледнел.) Сейчас пойдешь с Петрович к ней домой и поломаешь там всю мебель. Вот просто всю! Начиная с прихожей. Она хочет новую купить. Саму Петрович не трогать.

- Так точно! - молодцевато гаркнул Макитренко.

- Нет-нет, - стала отказываться Петрович, мебель в доме которой сплошь была изготовлена под заказ из красного, чёрного и других ценных пород. - Я не это имела в виду! Благодарю вас, господа. Ничего не надо.

Обиженно шмыгнула носиком и замолчала.

- Ну, ничего, значит, ничего, - развёл руками Дон Мигель.

Из ресторанной кухни донёсся выразительный запах плова.

- Ташкентом запахло, - подумал Дон Мигель и направился к служебному входу на кухню. Чтобы без лишней суеты первому оценить творчество народов Азии в контексте культурных связей с островом Куба в текущем 1825 году.

В Ташкенте Дон Мигель был всего однажды. В дни молодости. Они тогда дружной гусарской толпою в лице Котовского, Меловского с Юрчинским, графа Нуцу, барона Пиночетского и будущего Сенатора Борисовича (тогда ещё просто Вольдемара) в сопровождении тумена лояльных джигитов гарцевали по Азии и внимательно смотрели, что и где плохо лежит, стоит или бежит у местного населения.

Ну, и, разумеется, пробовали изделия тамошней кухни. Больше всего Дону Мигелю понравился ташкентский плов, в который, помимо риса и баранины, кокандские повара щедро добавляли изюм, орехи и прочую вкуснотень.

Посему из Ташкента молодые офицеры, помимо разной антикварщины, привезли двух отменных кухарей, которые - судя по их воплям при захвате - только и мечтали о том, чтобы готовить для гусар всю оставшуюся жизнь.

- Наверное, книжек про нас начитались, - сказал Меловский Котовскому, ловко связав орущих кокандцев.

- Стопудово, - согласился Котовский и заткнул им рты какой-то рваниной. - Тут, наверное, все библиотеки забиты книгами о наших подвигах. Симпозиумы проводят, конференции...

- Повезло шпакам, - добавил он и слегка попинал лежащих на песке везунчиков ногами, чтобы вели себя тихо.

...Ну, это, братцы, было давно. Лет двадцать тому. А сейчас повара Рахим и Алим, честно отдав сегодняшний свой долг кухне, отправились к морю: отдохнуть, нажарить шашлыков и порыбачить. Пустыни Азии были давным-давно забыты, вместе с тамошними малахаями, ишаками и саксаулами.

Дон Мигель зашёл на кухню, прошёл в личный кабинет и плюхнулся на стул.

- Неси плов, дорогуша, - сказал он Хуаните и уже через минуту наслаждался ташкентской кухней.

Затем попросил добавки. А после плова оприходовал две кружки пива, закусывая свиными ушками (сварены, нарезаны соломкой и обжарены во фритюре); откушал соленую осетрину, густой суп с курицей, филе говядины с картофелем шато - чуток обварен в кипятке и обжарен до золотистой корочки, а также сливовый пудинг. После чего, закрыв дверь на засов, выпил три большие чашки китайского чая пекое с лимоном.

- Нечего дисциплину разлагать, - подумал Дон Мигель. - А то увидят, что командир вместо вина чай пьёт - и разбегутся кто куда грабить банки.

Трапеза закончилась тем, что Дон Мигель выпил бутылку рома (ром хорошо перебивает запах чая), поблагодарил Хуаниту за вкусный обед и вышел во двор, где неторопливо раскурил сигару.

- Шеф, - подошла к нему Петрович, - тут вас Козлюк-младший ну просто обыскался.

И кивнула в сторону лавки, которая стояла в тени густых кустов.

На лавке в невменяемом состоянии, в обнимку с пустой бутылкой из-под вина спал Козлюк-младший. Буквально час назад его привёз сеньор Алехандро, положил у ворот, а нижние чины занесли на территорию базы.

- Гусар своего не упустит, - подумал Дон Мигель, задержав взгляд на бутылке.

- Надо его с ведра окатить, - подсказала шефу Петрович и тут же покраснела. Приличной девушке не к лицу разбираться в таких тонкостях. Разумеется, если она не жена гусара.

- Да уж, - сказал Дон Мигель. - Макитренко, оформи...

Макитренко принёс ведро воды и вылил на Козлюка. Потом ещё одно. И ещё. Козлюк даже не шелохнулся.

- Воду зря переводим, - сказал Дон Мигель унтеру. - Вылей на него ведро пива. А лучше водки. Мигом очухается. Беги к Хуаните, передай, что я разрешил. Пускай нальёт.

- Так точно, - не веря своему счастью, прошептал Макитренко и помчался с ведром в сторону кухни.

Вернулся он через полчаса. Неторопливой, какой-то неуверенной походкой, с красным лицом и с ведром, в котором на самом дне плескалась то ли водка, то ли вода, то ли совсем ничего.

- И? - рассердился Дон Мигель.

- В такую жару водка испаряется со страшной силой, ваше сиятельство, - вздохнул Макитренко. - Два раза возвращался к Хуаните. Просил, чтобы долила. И всё равно: не успел выйти из кухни на улицу, глядь - испарилась.

И упал.

- Испарилась, - сердито ответил телу Макитренки Дон Мигель. - Постеснялся бы в одно рыло три ведра водки испарить. Ты ж весь полк по миру с сумой пустишь. Генералы столько выпить за полчаса себе не позволяют. Зато унтера - пожалуйста. Только дай...

- Удивительное безобразие, - согласилась с шефом Марина Адольфовна и слегонца качнула головой в сторону своих апартаментов. - Уже вечереет. А у меня столько всего вкусного на ужин сготовлено. Сама не съем. И не выпью.

- А у меня ещё больше, чем у тебя, сготовлено, - тут же отозвалась Петрович. - И я не меньше твоего люблю Дона Мигеля. Вот так вот!

- Дона Мигеля любишь не только ты, - дипломатично мурлыкнула Марина Адольфовна. - Позови к себе Макитренку, чем он тебе не пара? Ха-ха...

- А я ща в харю дам, - сказала Петрович за мгновение до того, как отправилась в кусты, перевернув лавку со спящим на ней Козлюком.

- Не, - возмутился Дон Мигель, - вы тут ещё поубивайте друг друга.

- А чего она лезет без очереди? - возмутилась Марина Адольфовна. - Я первая вас пригласила на ужин.

И едва успела увернуться от ведра, с которым Макитренко бегал к Хуаните за водкой.

Наблюдая из дома напротив за происходящим, княжна Елена Павловна и герцогиня де Шатобери с завистью обсуждали, кто же все-таки имеет больше прав поужинать с гусарами: какие-то безродные выскочки или дамы высшего света и дворянского происхождения?